Как повысить конкурентоспособность?

Как повысить конкурентоспособность?

Обсуждалось на семинаре «Вопросы обеспечения конкурентоспособности узбекских производителей на внешних и внутренних рынках товаров и услуг». Спектр экспертных мнений.

Важной государственной задачей является создание для отечественных производителей условий, способствующих производству товаров и услуг, которые будут конкурентоспособными как на внутреннем, так и на внешнем рынках. Обсуждению данного вопроса был посвящен международный научно-практический семинар, проведенный 22 ноября 2018 года в Ташкенте на тему: «Вопросы обеспечения конкурентоспособности узбекских производителей на внешних и внутренних рынках товаров и услуг», который был организован Центром экономических исследований (ЦЭИ) совместно с ТПП при содействии Постоянного представительства ПРООН в Узбекистане и посольства Великобритании в Ташкенте.

На семинаре выступили зарубежные эксперты из США, России, Турции, Венгрии, Германии, представительств Всемирного банка, АБР, проекта ПРООН, а также местные эксперты из ЦЭИ и профильных министерств. Обсуждение заявленной темы прошло в формате следующих пленарных сессий: «Передовой опыт развития международной торговли и перспективы вступления Узбекистана в ВТО»; «Повышение экспортного потенциала Узбекистана и возможности увеличения экспорта сельхозпродукции на внешние рынки»; «Вопросы развития свободных экономических зон, формирования отраслевых кластеров и технопарков».

Семинар создал дискуссионную площадку, на которой со своими презентациями выступили 14 экспертов, предоставивших предложения и рекомендации по улучшению инвестиционного климата в стране, решению вопросов по снижению тарифных и нетарифных барьеров, упрощению процедур оформления экспортно-импортных операций, развитию свободных экономических зон и др. Картину проведенного семинара дополнит обзор по выступлениям отдельных экспертов.

Взгляд со стороны

Заместитель президента ТИКА Бирол Четин в своем выступлении дал ряд советов по повышению конкурентоспособности узбекского бизнеса, исходя из турецкого опыта. Впрочем, большинство его рекомендаций в Узбекистане активно реализуются.

Страна, расширяющая международное экономическое сотрудничество, планирующая вступление в ВТО, особое внимание должна уделить развитию у себя в стране малого и среднего бизнеса, на котором будет обеспечиваться устойчивость развития экономики. Бирол Четин считает, что не надо надеяться на большие инвестиции, нужно создать привлекательную бизнес-среду путем увеличения доли в экономике малых и средних предприятий. При этом необходима отдельная структура для адресной работы с зарубежными инвесторами.

Важным направлением развития экспорта услуг может быть туризм. В Узбекистане необходимо развивать имеющийся туристический потенциал. Турция ежегодно зарабатывает около 30 млрд. долл. на туризме. В частности, благодаря правильному решению по развитию туристической зоны в Анталии, показатели дохода от туризма в этой зоне сейчас превышают доходы от туризма, получаемые на всей остальной части страны.

Также, по мнению Бирола Четина, нужно активнее развивать интеграционные связи с соседними странами, что расширит рынок для потока товаров и приведет к снижению их стоимости, а также на партнерской основе создавать свои национальный и региональный продукты для выхода на другие внешние рынки.

Необходимо создавать условия, чтобы трудовые ресурсы не уезжали на работу за рубеж, предлагать молодежи привлекательные проекты для их участия. К работе по развитию инноваций целесообразно привлекать ученых соотечественников, работающих за рубежом, для чего следует создавать для них в стране соответствующие условия (в Турции, например, в этих целях планируют предлагать данной категории соотечественникам зарплату, в 3-4 раза превышающую оклад высокооплачиваемых служащих).

Исполнительный директор Департамента таможенных процедур Налоговой и таможенной администрации Венгрии Балинт Балаши рассказал об опыте таможенных органов в продвижении внешней торговли в ЕС. По его мнению, таможенные процедуры – это дополнительная нагрузка (бремя) для участников внешнеэкономической деятельности, в связи с этим необходимо искать баланс между соблюдением таможенных правил и содействием международной торговле. Самый простой способ уменьшения таможенной нагрузки – это снижение таможенных пошлин или заключение с заинтересованными странами соглашений о свободной торговле, считает Балинт Балаши.

Среди них – информационная система «электронная таможня» – «e-customs», позволяющая подавать таможенную декларацию, проводить и отслеживать оплату таможенных платежей в электронном виде. В Венгрии 100% экспортных и транзитных процедур, а также 98% импортных процедур осуществляются в электронном формате. Кроме того, внедрено таможенное обслуживание по принципу «единое окно». Применяется облегченный таможенный контроль к надежно зарекомендовавшим себя хозяйствующим субъектам и проводится таможенная проверка только рискованных грузов. Отменена уплата импортных таможенных пошлин на ввозимую продукцию, которая используется производителем для переработки. При этом производитель должен гарантировать высокое качество производимой внутри страны продукции, которая в последующем может подлежать реэкспорту.

Вокруг ВТО

Консультант Berlin Economics (Германия), директор по научной работе Института экономических исследований и политических консультаций (ИЭИ) Вероника Мовчан полагает, что Узбекистану на нынешнем этапе либерализации внешнеэкономической деятельности целесообразно найти подходящее сочетание инструментов как доступа к внешним рынкам, так и содействия экспорту для усиления их общего воздействия.

Основную часть своего выступления Вероника Мовчан посвятила освещению преимуществ вступления в ВТО, отметив его роль в обеспечении доступа к внешним рынкам. По ее мнению, вступление в ВТО обеспечивает предсказуемость в установлении ставок таможенных пошлин и фактически создает режим наибольшего благоприятствования в торговле. В ВТО существует также преференциальная торговля, отметила Вероника Мовчан. Соглашения по снижению ввозных пошлин, а также о свободной торговле позволяют практически полностью отменить ввозные пошлины, отказаться от количественных ограничений, гармонизировать стандартизацию, процессы получения сертификатов, согласовать вопросы о взаимном признании стандартов и процедур, что также будет снижать нетарифные барьеры.

Говоря о содействии экспорту, эксперт указала, что в мировой практике существуют различные сочетания инструментов для содействия экспорту и их диверсификации. Например, Грузия является наиболее активным пользователем инструментов доступа к рынкам, в то время как Азербайджан, в основном, опирается на экспортные институты. Выбор инструмента зависит от: местной политики, например, готовности страны открыть свой рынок в обмен на доступ к рынкам партнеров; стартовых позиций, например, членство в ВТО как необходимое условие для переговоров по зоне свободной торговли; наличия ограничений, обусловленных вступлением в сообщества, например, членство в Таможенном союзе.

Главный научный сотрудник ЦЭИ Нодира Курбанбаева в своем выступлении поставила акцент на транспортных вопросах. На конкурентоспособность Узбекистана и других государств Центральной Азии серьезно влияют высокие транспортные издержки. Дважды анклавное географическое положение снижает экономический рост страны как минимум на 0,5%. Более того, сохраняется высокая зависимость от колебаний мировых цен на основные экспортные товары, большинство из которых сырьевые. Одна из главных проблем – действующий в Узбекистане торговый режим недостаточно стимулирует экономическое развитие страны. Узбекистан не является членом ВТО, в то время как практически все его торговые партнеры являются членами этой организации. В этой ситуации Узбекистан находится в невыгодном положении и несет существенные потери в международной торговле.

Тем не менее, при правильном сочетании мер торговой политики, активизации торговли в регионе Центральной Азии, сокращении внутренних издержек производителей и экспортёров, возможно решение ряда имеющихся проблем во внешней торговле. Нодира Курбанбаева считает, что в Центральной Азии улучшение инфраструктуры дорог может увеличить торговлю в полтора раза, превысив ожидаемые выгоды от снижения тарифов или программ содействия торговле в сопоставимых объемах.

Ввиду невозможности изменить географическое положение, Узбекистану необходимо проводить более активные меры по упрощению процедур торговли, в том числе посредством проведения переговоров по вступлению в ВТО, подчеркивает эксперт. В ходе вступления в ВТО должны быть обговорены важные для нашей страны условия членства, такие как доступ к рынкам, размер тарифов и субсидий в сельскохозяйственном секторе, средства государственной поддержки, торговые аспекты прав интеллектуальной собственности и т.д. Стратегия вступления должна обеспечить минимизацию негативного влияния на отечественных производителей и чувствительные секторы экономики.

Внешнеторговые процедуры

В условиях Узбекистана, когда для выхода к мировым торговым портам необходимо пересечь территории как минимум двух стран, вопросы снижения транзакционных издержек, транспортных расходов, упрощения таможенных процедур, наличия качественной системы сертификации играют большую роль в повышении конкурентоспособности экспортируемой продукции. Этим вопросам были посвящены выступления руководителя проекта ПРООН «Содействие развитию торговле» Дильшода Акбарова и эксперта проекта ПРООН «Улучшение делового климата в регионах Узбекистана» Зиёдуллы Парпиева.

Экспертами указывалось, что, хотя за последние годы Узбекистан значительно улучшил свое место в рейтинге Всемирного банка «Ведение бизнеса», поднявшись с 166-го места в 2012 году до 74-го в 2018 году, тем не менее, в последнем отчете Всемирного банка рейтинг Узбекистана снизился на две позиции с 74-й (2018 год) до 76-й (2019 год). Причем по такому показателю, как «международная торговля» позиция Узбекистана не изменилась и в последней версии «Ведения бизнеса» он занял 165-е место среди 190 стран, в то время как Кыргызстан – 70-е, Казахстан – 102-е, Таджикистан – 148-е, Грузия – 43-е, Армения – 46-е.

Дильшод Акбаров в своем выступлении отметил, что низкая позиция Узбекистана связана не только с высокими транспортными расходами и слабой развитостью логистических услуг, но и с большим количеством (более 10) требуемых документов при экспорте и импорте (в Казахстане и Армении всего три). Кроме этого, в Узбекистане одни из самых высоких в Центральной Азии финансовых затрат субъектов ВЭД на осуществление экспорта и импорта, они составляют 1635 долл. (в Казахстане – 951 долл., в Кыргызстане – 230 долл., в Таджикистане – 1076 долл.). Высокими в Узбекистане считаются и временные затраты на осуществление экспорта и импорта и составляют 10 и 12 дней соответственно, в то время как в Кыргызстане – 1 и 4 дня, в Армении – 2 и 0,7 дня.

Вместе с тем, обоими экспертами подчеркивалось, что в последнее время в Узбекистане многое делается для упрощения внешнеторговых процедур. Принято более 20 законодательных и нормативных актов по улучшению инвестиционного климата и упрощению экспортно-импортных операций. Сокращены сроки таможенного оформления (до 3 дней), выдачи сертификата происхождения (до 3 дней), сертификата соответствия на ввозимую продукцию (до 10 дней). Сокращен перечень документов, представляемых при осуществлении экспортно-импортных операций, отменен этап постановки на учет импортных контрактов в таможенных органах, введен запрет на требование органами ГТК документов, не предусмотренных в законодательстве. Кроме того, автоматизированы таможенные процедуры; создана единая сеть таможенных и других контролирующих органов (карантинная и фитосанитарная службы); функционирует электронная система оформления грузовых таможенных деклараций.

Как рассказал Зиёдулла Парпиев, создается институт «уполномоченного экономического оператора» (добросовестные участники ВЭД), которым будут предоставляться специальные упрощенные таможенные процедуры. На стадии апробации находится система управления рисками, которая исключит человеческий фактор при таможенной очистке, а также позволит уйти от необходимости 100%-ного досмотра грузов. Увеличится разновидность таможенных коридоров и к действующему «красному» добавятся «желтый», «синий» и «зеленый».

Дильшод Акбаров считает, что для улучшения позиций в этой сфере необходимо сокращать количество требуемых документов ВЭД, тарифы на железнодорожную перевозку грузов; оптимизировать сроки подготовки документов и совершенствовать работу таможенных органов и органов сертификации; создать электронный формат межведомственного взаимодействия таможенных органов и органов сертификации (в том числе осуществить запуск системы «единого окна» и др.); сокращать перечень товаров, подлежащих обязательной сертификации.

По мнению Зиёдуллы Парпиева, в законодательном плане целесообразно привести все таможенные процедуры в соответствии с Международной конвенцией об упрощении и гармонизации таможенных процедур (Киотская конвенция) и принять Таможенный кодекс в новой редакции, предусматривающий все нововведения в области таможенного администрирования.

Экспорт сельхозпродукции

Наращивание экспорта узбекской сельскохозяственной продукции – тема не только актуальная, но и весьма популярная, которую затронули многие выступающие.

Михаил Авдеев, представляющий Евразийский центр по продовольственной безопасности – Аграрный центр МГУ (Россия), в своем выступлении оценил возможности расширения торговли агропромышленной продукцией между Россией и Узбекистаном.

По приведенным им данным, в общем объеме экспорта абрикосов, вишни, черешни, персиков и нектаринов в Россию на Узбекистан приходится только 8,7%, тогда как на Турцию – 32,2%, Сербию – 18,2%, Молдову – 9,5%, Китай – 9,2%. По экспорту винограда на Узбекистан приходится только 7%, в то время как на Турцию – 39,1%, Молдову – 11,5%, Индию – 9,2%, Чили – 6,8%. По поставкам в Россию дынь и арбузов лидируют Бразилия – 16,6%, а также Казахстан и Иран – по 15%, тогда как на Узбекистан приходится только 5,5%. Основную долю российского рынка по томатам занял Азербайджан (28,9%), а по капусте – Китай (43,9%). Эти показатели свидетельствует о неполном использовании экспортного потенциала Узбекистана по указанным видам плодоовощной продукции.

Анализируя вышеизложенную ситуацию, эксперт указывает, что такие страны, как Чили, Бразилия, Турция, Индия и др., обладают морскими портами, благодаря чему их транспортные издержки значительно сокращаются. Кроме того, они обладают климатическими преимуществами, которые позволяют выращивать и поставлять плодоовощную продукцию в Россию, Китай и другие страны в зимний период времени. Но, с другой стороны, отмечает эксперт, в Узбекистане сравнительно высокая средняя экспортная цена. Например, при расчете показателя конкурентоспособности винограда средняя экспортная цена узбекского продукта составляет 894 долл. за тонну, в то время аналогичная цена казахского винограда составляет 244 доллара.

В связи с этим, по мнению эксперта, рост конкурентоспособности агропродовольственной продукции Узбекистана могут обеспечить меры, направленные на: снижение себестоимости производимой продукции; обеспечение роста производительности; ускорение технико-технологического обновления аграрной отрасли; снижение и оптимизацию логистических затрат; обеспечение стабильности внутреннего спроса; диверсификацию экспорта сельскохозяйственной продукции, продовольствия и продуктов глубокой переработки сельскохозяйственного сырья.

Об экспорте узбекской плодоовощной продукции на китайский рынок говорил в своем выступлении ведущий экономист Всемирного банка по сельскому хозяйству Сергей Зоря. По его мнению, Узбекистан имеет потенциал по наращиванию поставок плодоовощной продукции на рынки Казахстана, России и Китая, но прежде чем завоевывать китайский рынок, Узбекистану надо быть успешным на российском рынке. При этом в России целесообразно наладить экспортные поставки в сетевые супермаркеты, которые уже занимают более половины всего объема розничной торговли.

Узбекистан является конкурентоспособным в экспорте плодоовощной продукции, и китайское направление экспортных поставок может быть перспективным. Однако следует учитывать, что рынок Китая очень большой и Узбекистану будет трудно на нем конкурировать. В частности, приводит пример эксперт с Чили, имеющей преимущество по сезонным поставкам: когда в Китае зима, в Чили лето. В последние годы Китай импортировал черешню на 1,6 млрд. долл, из них 26% – это поставки из Чили, виноград на 708 млн. долл., из которых 25% также были из Чили.

По мнению Сергея Зори, качество, сервис и логистика – эти три сферы, которые позволят Узбекистану нарастить свой экспортный потенциал. Кроме этого, необходимо принятие глобальных стандартов контроля качества со стороны частного сектора. В современной системе частный сектор устанавливает стандарты качества, а государство – стандарты безопасности пищевых продуктов, и эти два аспекта должны быть разделены, чтобы оказывать поддержку фермерским хозяйствам.

Для повышения конкурентоспособности продукции необходимы государственные инвестиции в инновации путем роста государственных расходов на агротехнические исследования (семена, саженцы, сельскохозяйственные методы), по сравнению с нынешними 0,01% от ВВП. При этом определение прикладных приоритетов исследований, пилотирования и консультационных услуг должно проводиться совместно с частным сектором.

Консультанты-экономисты постоянного представительства АБР в Узбекистане Жюль Хьюго и Бегзод Джалилов в своем выступлении сосредоточились на теме, как развивать трансграничные производственно-сбытовые цепочки в Ферганской долине для экспорта продуктов садоводства в Китай.

По их мнению, несмотря на то, что Узбекистан, Кыргызстан и Таджикистан являются крупными экспортерами сырых необработанных продуктов, в регионе у них наблюдается отрицательный баланс в их переработке. При этом создание региональных цепочек добавленной стоимости может сыграть важную роль в увеличении объемов перерабатываемой продукции и диверсификации их поставок, поскольку региональная интеграция будет способствовать снижению затрат фермеров при экспорте и переработке продукции и расширит их диверсификацию.

Для того, чтобы поддержать развитие региональных цепочек добавленной стоимости, необходимо принять меры по увеличению трансграничной торговли и трансграничных инвестиций путем: совершенствования работы пунктов пересечения границы, создания специальных лабораторий (местоположение, расписание и пропускная способность); создания единых систем «одного окна» и «электронной таможни»; улучшения политики тарифного регулирования и др. Необходимо также наладить обмен информацией между узбекскими экспортерами и китайскими импортерами о продукции (например, о абрикосах, бахчевых культурах и др.), производимой в Узбекистане и пользующейся спросом в Китае.

О том, что региональная интеграция может способствовать снижению затрат фермеров на переработку продукции и расширит диверсификацию поставок, говорил в своем выступлении научный сотрудник, руководитель Программы по ЦА в Международном исследовательском институте продовольственной политики (США) Камилжон Акрамов. По его мнению, для развития региональных цепочек добавленной стоимости необходимо принять меры по увеличению трансграничной торговли и трансграничных инвестиций путем совершенствования работы таможенных и других структур в пунктах пересечения границы.

Экспертом было отмечено, что Узбекистан занимает большую долю рынка Казахстана, например, по томатам, капусте, моркови и другим овощам, в связи с чем потенциал расширения экспорта по этим позициям относительно небольшой. В то же время Узбекистан отстает от своих конкурентов по поставках плодоовощной продукции на российском рынке и не активно осваивает китайский рынок. Для реализации имеющегося потенциала на российском и китайском рынках Узбекистану необходимо повысить конкурентоспособность производителей, работающих в данном секторе путем использования соответствующих стимулов и гарантий защиты. При этом меры господдержки должно быть очень продуманными, чтобы не исказить стимулы, ценообразование и другие факторы, которые могут повлечь за собой негативные последствия.

Эксперт приводит в пример опыт схожей с Узбекистаном по природным и экономическим условиям Чили. Эта страна выгодно использует торговые соглашения на двусторонней и многосторонней основе для продвижения на своей плодоовощной продукции. Чили имеет подобные соглашения со многими странами Южной и Северной Америки, Европы, а также с Японией, Южной Кореей и Китаем. Как результат Чили в год экспортирует плодоовощной продукции на 6 млрд. долларов.

Другим направлением повышения экспортных возможностей сельхозпроизводителей может быть создание в регионе Центральной Азии региональных цепочек добавленной стоимости, в том числе кластеров, которые дадут компенсаторный эффект в деле сокращения транзакционных издержек для узбекских экспортеров, считает эксперт.

Плодоовощной экспорт Узбекистана

По итогам 2017 года объем экспорта свежей и переработанной плодоовощной продукции из Узбекистана увеличился на 15,6% и составил 708,8 млн. долл. При этом основной объем экспорта – порядка 40% – пришелся на Казахстан и около 18% – на долю России.

В первом полугодии 2018 года объем экспорта плодоовощной продукции увеличился на 74,7% и составил 463,2 млн. долл., из них 52% пришлись на долю Казахстана и 15,2% – на долю России. При этом, учитывая отсутствие в Евразийском экономическом союзе таможенных границ, часть поставляемой на казахский рынок узбекской плодоовощной продукции, реэкспортируется в Россию. Доля Узбекистана на рынке Казахстана по экспорту томатов составляла около 56%, лука – 20%, капусты – 76%, салата-латука – 36%, моркови, репы, свеклы, редиса – 34%, огурцов – 58%.

В экспорте плодоовощной продукции Узбекистана доля Китая за последнее десятилетие выросла с 0,04 до 4,1%. После принятых мер по либерализации торговли экспорт продукции садоводства в Китай вырос с 5 до 21 млн. долл. На октябрь 2018 года данный показатель составил уже 30 млн. долл.

СЭЗ и МПЗ

Свободные экономические зоны (СЭЗ) являются одними из самых популярных в мире инструментов для повышения конкурентоспособности бизнеса. Для этого в СЭЗ специально создаются благоприятные условия. Тему свободных экономических зон затронули в своих выступлениях начальник Управления развития предприятий и специальных зон Минэкономики РУз Азиз Шовкатов и уполномоченный представитель Berlin Economics Роберт Киршнер (Германия).

Азиз Шовкатов охарактеризовал ситуацию с развитием СЭЗ в Узбекистане. По его данным, в нашей стране уже созданы 21 свободная экономическая зона (СЭЗ) и 143 малые промышленные зоны (МПЗ). В СЭЗ введены 113 проектов, привлечено 317,5 млн. долл. иностранных инвестиций, созданы 7262 рабочих места. Продолжается реализация еще 269 проектов, на которых будут созданы 25903 рабочих места. В МПЗ реализованы 864 проекта, в результате чего созданы 16658 рабочих мест. В стадии реализации находится еще 871 проект.

Отметив наличие некоторых проблемных вопросов в развитии СЭЗ, Азиз Шовкатов также рассказал о том, что делается для дальнейшего ускоренного развития СЭЗ. В частности, планируется увеличение срока функционирования СЭЗ до 50 лет, создание специального фонда для оперативного финансирования проектов по строительству инженерно-коммуникационной инфраструктуры в СЭЗ, усиление персональных составов дирекций СЭЗ, введение автоматизированной системы рассмотрения заявок на реализацию проектов на территориях СЭЗ и МПЗ.

Представитель Berlin Economics Роберт Киршнер в своем выступлении указал на наличие взаимодополняющих преимуществ при создании СЭЗ и кластеров, которые обеспечивают структурирование и функционирование этих зон. При этом положительные эффекты этого совмещения могут быть максимизированы за счет целенаправленной поддержки государства. СЭЗ и кластеры, по его мнению, имеют высокий потенциал для создания проектов государственно-частного партнерства. При этом кластеры могут повысить привлекательность и влияние СЭЗ, тогда как сами зоны могут выступать в качестве катализатора для развития кластеров.

Однако Роберт Киршнер предостерегает – для успешного использования данных взаимодополняющих преимуществ необходимо наличие ряда предварительных условий, в частности, кластеры должны иметь «критическую массу» для интеграции СЭЗ на устойчивой основе, так как большинство попыток правительств создать кластеры «с нуля» потерпели неудачу. Профиль и расположение зон должны быть ориентированы на интеграцию, а их услуги должны быть согласованы с потребностями кластеров. В этом процессе требуется долгосрочный подход, так как и СЭЗ, и кластеры имеют длительные периоды инкубации.

Краткое резюме

По мнению многих из выступавших на семинаре экспертов, в настоящее время в Узбекистане значительный потенциал по наращиванию экспорта своей продукции на внешние рынки, в основном, имеют две отрасли производства – текстильная и плодовоовощная.

По данным Госкомстата, по итогам 9 месяцев 2018 года объем экспорта продовольственных товаров из Узбекистана вырос на 39,5%, главным образом, за счет увеличения экспортных поставок плодоовощной продукции на 50%, и составил 822,2 млн. долл., а объем экспорта текстильных изделий увеличился на 14,8% и составил 968,3 млн. долл. (для сравнения: за весь 2017 год экспорт продовольственных товаров составил 875,8 млн. долл., а текстильной продукции – 1133,2 млн. долл.).

Несмотря на впечатляющие успехи в этих двух направлениях, тем не менее во внешней торговле образовалось отрицательное сальдо в размере 4203,7 млн. долл. И это при том, что, по данным Центробанка, в первом полугодии 2018 года 55% экспорта пришлись на «драгоценные металлы» и «минеральные продукты», в том числе было экспортировано природного газа на 1,1 млрд. долл., а также реализовано в Швейцарию 36,6 тонн золота.

Поэтому, учитывая, что золото и газ – это невозобновляемые сырьевые продукты, задача по наращиванию экспорта готовой продукции с высокой добавленной стоимостью, в том числе сельскохозяйственного и текстильного секторов экономики, приобретает для нашей страны особое значение. Надеемся, что прозвучавшие на семинаре предложения и рекомендации также помогут решению этой важной задачи.

Эдвард Романов

Экономическое обозрение №12 (228) 2018

Поделиться постом

Похожие новости