На фоне растущих глобальных вызовов – от изменения климата до продовольственной и энергетической нестабильности, внимание мирового сообщества приковано к тому, как государства адаптируют свои национальные реформы к Повестке-2030.
Для Узбекистана это станет возможностью показать, как за последние 8 лет внутренние преобразования были встроены в международную повестку и превратились в часть глобального ответа на вызовы времени.
По последним данным глобального Индекса ЦУР (июнь 2025 года), Узбекистан занимает 62-е место среди 167 стран с результатом 73,1. Это не просто статистика: позиция отражает поступательное продвижение страны в выполнении национальных и международных обязательств, несмотря на сохраняющиеся вызовы в ряде направлений.
Путь Узбекистана в реализации Повестки-2030 строился поэтапно. В 2015 году страна официально присоединилась к ЦУР. В 2018-м был создан Координационный совет во главе с заместителем премьер-министра и утверждена «дорожная карта» с 16 целями и 125 задачами. Уже в 2019 году появился национальный портал nsdg.stat.uz, открывший доступ к индикаторам для широкой публики.
В 2020 году Узбекистан представил первый Добровольный национальный обзор в ООН и сформировал парламентскую комиссию для мониторинга прогресса. 2021 год принёс выпуск первых в регионе суверенных ЦУР-облигаций на $235 млн. В 2022 году Генассамблея ООН приняла предложенную Ташкентом резолюцию о роли парламентов, а в 2023 году подготовлен второй национальный обзор с привлечением бизнеса, молодёжи, женщин и махаллинских структур. Этот опыт сделал Узбекистан примером для стран региона.
С 2022 года национальные цели ЦУР закреплены постановлением Кабмина №83: 16 целей и 125 задач. В рамках Цели 6 «Чистая вода и санитария» определены конкретные ориентиры – от всеобщего доступа к безопасной воде до сокращения загрязнения сточных вод и расширения их повторного использования.
Эти установки встроены в «Стратегию развития Нового Узбекистана на 2022–2026 годы», которая делает ставку на экономию 7 млрд м³ воды, снижение энергопотребления и развитие ГЧП. Долгосрочная стратегия «Узбекистан–2030» закрепила охрану воды и экологии в числе пяти ключевых приоритетов, связав их с цифровизацией, инновациями, борьбой с пыльными бурями и озеленением территорий.
Внешняя политика Узбекистана последовательно дополняет внутренние усилия. Страна активно участвует в международных конвенциях по использованию и охране водных ресурсов, сотрудничает с ПРООН, ВЕКЦА, Глобальным водным партнёрством. Один из ключевых показателей – по оценке ОЭСР (2023), в 2022 году 71% госрасходов Узбекистана напрямую был связан с финансированием ЦУР.
При этом социальные направления получили значительную поддержку: 5,1 трлн сумов на сокращение бедности (ЦУР 1), 14,9 трлн на здравоохранение (ЦУР 3) и 33,1 трлн на образование (ЦУР 4). «Зелёный переход» финансировался на более низком уровне, что остаётся вызовом.
Для достижения целей необходимы новые источники финансирования. Совместно с ПРООН Узбекистан запустил национальный Индекс многомерной бедности (MPI), учитывающий не только доход, но и другие параметры жизни. В июле 2021 года страна разместила первые ЦУР-облигации на $235 млн, а в октябре 2023 года – первые в СНГ «зелёные» облигации на $340 млн. Совокупный объём тематических выпусков составил $575 млн, а общий объём суверенных международных облигаций в 2021–2024 годах превысил $1,2 млрд.
Эти средства были направлены на проекты в сфере образования, водных ресурсов, здравоохранения, транспорта, экологии и возобновляемой энергетики, вызвав интерес более чем у 50 инвесторов из США, Европы, Азии и Ближнего Востока.
Прогресс очевиден, но остаются серьёзные угрозы. Быстрый рост населения усиливает давление на рынок труда (Цель 8), продовольственную безопасность (Цель 2), энергетику (Цель 7), инфраструктуру и города (Цель 11), а также на устойчивое потребление (Цель 12). Деградация земель и опустынивание подрывают сельское хозяйство и экологию (Цель 15). По данным World Resources Institute, к 2040 году Узбекистан может оказаться в числе стран с крайне высоким уровнем водного дефицита.
Климатический фактор усугубляет картину: засухи, жара, нестабильные осадки и пыльные бури бьют по экономике и здоровью людей. Лишь 20% водных ресурсов формируется внутри страны, остальное поступает извне. За последние 50–60 лет площадь ледников Центральной Азии сократилась на 30%. По расчётам Всемирного банка, к 2030 году сток Сырдарьи снизится на 5%, Амударьи – до 15%. Это означает дефицит воды в 7 млрд м³ к 2030 году и до 15 млрд м³ к 2050-му, что способно уменьшить ВВП региона на 11%.
Сельское хозяйство под ударом: прогнозы Всемирного банка показывают, что производство пшеницы и картофеля может упасть на 57%, хлопка – на 49%, яблок – на 63%. Доля агросектора в экономике уже снизилась с 32% в 2017 году до 19,2% в 2024-м, при этом экспорт агропродукции достиг $1,6 млрд.
По оценкам Всемирного банка, к 2060 году Узбекистану потребуется от $46,7 до $59,8 млрд инвестиций в адаптацию к изменению климата. Центральная Азия остаётся уязвимым регионом, и потому особое значение приобретает региональная координация в вопросах водной безопасности, сокращения выбросов и достижения углеродной нейтральности.
Ключ к успеху – расширение доступа к климатическому финансированию, привлечение «зелёных» инвестиций и использование глобальных механизмов.
За восемь лет Узбекистан доказал, что способен совмещать внутренние реформы с международной повесткой и внедрять инновационные финансовые инструменты. Однако быстрый демографический рост, дефицит воды и климатические риски требуют системных решений.
Дальнейший прогресс зависит от того, удастся ли стране укрепить координацию в Центральной Азии, расширить доступ к «зелёному» финансированию и активно участвовать в глобальных климатических переговорах.
«Стратегия развития Нового Узбекистана 2022–2026» и «Узбекистан–2030» задают прочный фундамент, но их успешная реализация зависит от последовательного продолжения реформ и интеграции в международные процессы.
Оставить комментарий